От Лоуренса пахнет дымом, опрокинутым в себя алкоголем и легкой нотой отстраненности. А ведь он даже не начинал играть в эти игры со стеклянной тарой. В какой-то момент, стоило только покинуть душное помещение и остановиться в дверях, разделяя свое присутствие одной ногой «внутри», а второй «снаружи», все стало происходить слишком быстро. Он буквально не успевал следить за происходящим вокруг. Разбавляло эту потерянность и вынужденное отступление, чтобы часть львов попыталась починить дверь. Подсыпало ноту отстраненности и заявление Джамала относительно его друга. Странный тип, заставляет напрягать булки во время вечера, когда их напротив нужно расслабить. И с одной стороны его слова звучали довольно логично, а с другой… бр-р-р. Немного пугающе.
Он ступает обратно к дверному проходу, облокачивается о раму и припадает виском к твердой поверхности. Да, с такого ракурса куда удобнее наблюдать за происходящим. Вот, Гэвин со всей гротескностью образа целует руку Майкла, хотя еще пару секунд назад был готов сморщиться, словно поевший лимона, от «близости» с Джоном. И Квин тихо посмеивается. И смех его выдают трясущиеся плечи. Кажется, атмосфера немного разряжается. Вот, уже и Роуз в порядке. Да и Гэвин явно не спешит ретироваться с праздника разврата.
А вот поцелуй Роуз для Эйсы, обернувшийся милейшим замечанием в сторону самого Квина, он встречает озорным подмигиванием. Ну да, ну да, у кого, как ни у него самые целительные поцелуи во всем Шайенне, которые, о, чудо, не достаются сегодня никому. Какая ирония, госпожа Удача, да вы сегодня просто жжете! Ровным счетом, как и Эйса, так элегантно припавший к руке его друга. Да, Гэвин, не зря все же тебя притащили в круг наглых игроков. Столько внимания и за одну ночь. Квин снова ухмыляется, постукивая пальцами по своему плечу. Есть что-то очаровательное и сокровенное в наблюдении со стороны. Вроде ты и являешься частью общего веселья, а вроде и легально подсматриваешь за чужими романсами for one night.
А дальше все по кругу. Один за другим. Поцелуй за поцелуем. И, казалось бы, что может еще пойти не так? Может. Чертова бутылка, указавшая на Клода. И вот уже Дейзи не выглядит таким уж милым, как казался в начале. И вот его сердце пропускает незнакомый ранее укол. Лоуренс застывает с характерным «какого хуя?» во взгляде. Нет, погодите, это точно происходит в нашей Вселенной? Во Вселенной, где Клод-мать-его-Науэлл ненавидит прикосновения к себе? Немыслимо.
Почему-то именно сейчас Королева ощутила прилив одиночества. А, собственно, почему? Что такого? Это же всего лишь чужой язык на шее того-с-кем-он-вроде-как-дружит, но тайно? Что такого, это же просто укус Клода мочки другой девушки. И плевать, что все это были члены его банды. Какого черта, когда рука Ларса касалась Науэлла, он строил такие гримасы? А теперь, вы только посмотрите, без зазрений совести и особых отпечатков мерзости на лице, проворачивает дела куда интимнее обычного касания.
В какой-то момент он понимает, что начинает откровенно и нахально пялиться, а потому отворачивается в сторону, пропуская тихое «тьфу» сквозь зубы. И лишь сильнее сжимает пальцами собственное плечо, словно это ощущение легкой боли способно привести его в чувство. Спасибо, Клод, теперь от опьянения не осталось и следа. Зато желание надраться возросло в три раза. И вот уже этот вечер не кажется таким веселым, как еще пару минут назад. Ему кажется, что у него сводит пальцы, но он знает, что это не физическое. Он помнит это чувство, в сотни раз обостренное ощущение дискомфорта от потери чего-то важного, к чему ты, по сути, почти не имеешь отношения. Можно ли не обращать внимания, когда тебе ампутируют душу? Он пытается. Пытается изо всех сил, сверля взглядом какую-то мнимую точку в попытках взять себя в руки. И снова выпадает из реальности ровно до того момента, пока к нему не начинает стремительно приближаться фигура друга.
- Лоуренс!
- Господь с тобой, давай еще ёбнись тут и ногу сломай.- Вырванный из пучины мыслей, Квин криво ухмыляется грации друга, вытягивая вперед руки ладонями вверх в попытке поймать Лорда в случае неудачного падения. Благо, пронесло.- Сколько ты высосал, дружище? Давай, иди к своей Королеве.
Нараспев и с улыбкой произносит лев, долгим взглядом утопая в чужих глазах, спускаясь им ниже вслед за Гэвином, вошедшим в роль истинного Лорда, присягнувшего своему правителю. Поцелуи Гэвина казались ему чертовски милыми. Ларс буквально склонил голову вбок, внимательно следя за каждым прикосновением к своей коже, от чего где-то в груди проносилась волна тепла. А потом в нос ударил едкий аромат перегара, стоило Лорду так нагло и беспардонно зашептать своим жарким голосом.
Лоуренс щурится. Хитро, блаженно. Растягивает губы в снисходительной улыбке, пока его ладонь плавно скользит от плеча льва к его затылку, зарываясь в копну темных волос. Если уж Г-жа Фортуна решила порезвиться этим вечером, то стоит устроить незабываемое шоу. Так по-взрослому и без стеснений.
- Тогда…- Заговорщическим шепотом отзывается Ларс, стрельнув взглядом куда-то вглубь комнаты, надеясь напороться на взгляд чьих-то конкретных глаз.- Будем считать, что сегодня ты нашел себе «мужа на час».
Играть, так играть по крупному. Сжимать прядки волос на затылке Гэвина, охотно приоткрывать рот, впуская чужой язык и обвивая его собственным в пламенном танце, обводя кончиком и кромку губ перед тем, как снова впиться в них. Жадно. Страстно. Прикусывая за нижнюю. Отстраняясь от опьяненного друга, Лоуренс отвешивает тому шлепок по заднице, провожая прищуром.
- О, Гэв, утром ты сам себе пощечину как бы ни отвесил. Иди спать, алкоголик ты наш.
Занавес.
Маленькое шоу двух львов подошло к концу, и теперь королева, стирая губы большим пальцем, возвращается в центр комнаты, где его уже ждет бутылочка. Поцелуй Лорда стал отрезвляющим глотком, напомнив, что этот вечер для него еще не окончен. А значит еще не время выходить из образа главной дивы всей банды.
- Даже не знаю, сможет ли что-то стать более жарким, чем уже произошедшее.- Отшучивается Лоуренс, закручивая стеклянную тару.
@Klod Nauell
И, видимо, Фортуне оказалось мало одного представления с его участием. То было лишь началом стремительного падения в пропасть. Ларс медленно поднимает взгляд туда, куда указало горлышко бутылки, и медленно произносит про себя «вот же. Черт». Безобразие чистой воды и надувательство. Ему мог выпасть кто угодно, но выпал именно ОН. Причина его краткосрочного одиночества, смятения и сомнений. И, по иронии судьбы, ему выпадает ровно то, что нанесло укол самому льву.
Цокнув языком, Лоуренс медленно скрещивает руки на груди, оценивающе обводя Науэлла взглядом. Медленный шаг вперед, за ним следует второй. Это не главная сцена Бродвея, но он шагает к своей жертве, покачивая бедрами, словно хищная кошка, загнавшая в угол добычу.
- Так-так, кто бы мог подумать.- Тихо произносит Ларс, приближаясь к сове.
Нехорошее и навязчивое чувство, что он испытал ранее, снова накрыло с головой, заставляя действовать уже по велению какого-то неведомого импульса. Оказавшись вплотную перед лицом ученого, Ларс опускает одну ладонь на его плечо, второй ухватившись за острый подбородок. Осторожно повернув чужую голову в сторону, лев припал к бледной шее, опаляя ее своим тихим и горячим вздохом. Он не спешил, предпочтя остановить время для себя, для него, для этого момента. Кончиком языка скользнув от чужой ключицы вверх, обводя выступающий кадык и далее выше, Ларс оставлял влажный и теплый след, перекрывая им недавнее касание Дейзи. Чувственно, ревностно, с нажимом, увеличивая поверхность соприкосновения языка с кожей, пока не добрался до мочки уха, прервав свою забаву. Резко, четко. Словно ничего и не было.
Отстраняясь от ученого на шаг, Лоуренс задумчиво заправляет прядку волос за ухо, кинув напоследок перед своим уходом:
- Не люблю фисташки.- Выдавливает он, даже ни разу не призадумавшись над ответом. Самая молниеносная, самая живая правда, та, что живет где-то на кончике языка и легко с него соскакивает, стоит только дать к тому импульс.- Хм, но ты не похож.
Лоуренс не мучается угрызениями совести, ему нет нужды более задерживаться в компании сов, потому он поспешно ретируется обратно на свое место, устраиваясь в турецкой позе, предпочтя не смотреть в сторону своей «жертвы». Несмотря на то, что лев остается лицом совершенно спокоен, в голове его мелькают тысяча и одна мысль, а грудь сдавливает ужасное щекочущее чувство. Как же нелепо все вышло. Скорее всего, он будет долго жалеть о своей выходке.
А надраться все еще хочется.
